Так называемый "исправленный" вариант, написанный уважаемой walker.hitomi
читать дальше
Канда никогда не признается, что ему жарко. Он будет продолжать ходить в своем форменном плаще и гневно фыркать на невнятное вяканье мелкого. Просто идти по бескрайнему полю, опаляемый солнцем. Вдыхая раскалённый воздух, обжигающий ноздри и горло. Боже, как же жарко. Тяжёлое дыхание, которое всё труднее сдерживать, но он сдерживает. Просто потому, что не может иначе. Он никогда и никому не покажет свою слабость. Просто никто не должен знать, что у Грозного Юу тоже есть свои слабости. Никто не должен думать о том, что он тоже всего лишь человек. Такой же, как все.
Аллен никогда не поверит, что БаКанде не жарко. Он будет продолжать его оглядывать и тихо говорить что-то типа "Канда, может все-таки снимешь плащ?" Будет идти рядом и ждать реакции. Хоть какой-нибудь нормальной реакции, кроме этого вечного фырканья, от которого хочется уже на стену лезть. Только вот тут стен, к сожалению, нет. Волкер будет переживать за своего напарника, хоть и не покажет этого открыто. Вот ещё! Чтобы кто-то подумал, что его волнует этот хвостатый самодовольный эгоист? Да ни за что. Лучше уж умереть прямо здесь от жары. Но себе-то можно не врать. Поэтому Аллен так и будет продолжать донимать Канду до тех пор, пока не начнётся новый скандал.
Лави никогда не признается, что не понимает Аллен-куна и Юу-чана. Эти их вечные перепалки, перерастающие в масштабные скандалы из-за ничего. Или это просто так кажется? Он же вроде наследник Историка, должен замечать больше, чем другие, но даже он не видит ничего за масками этих двоих. Безразличие и вежливость. Всё напускное, наигранное, но как мастерски они играют! У каждого своя роль. Две противоположности - добро и ненависть, чёрное и белое. И, казалось бы, у этих двоих нет ничего общего, но они просто до ужаса похожи. Просто две стороны одной медали, только ни один из них никогда не признает этого. Никогда не покажет своих истинных чувств, беспокойства за другого. А есть ли оно, это беспокойство? Что-то подсказывало Лави, что, несомненно, есть. Но что мешает им открыться хотя бы друг другу? Зачнем эти маски? К чему вечные, словно показные, ссоры? Этого Историк-младший решительно не мог понять, как ни старался. Но он будет продолжать искать причину того, что эти двое готовы то избивать друг друга до смерти, то биться друг за друга на смерть...